619
У государства прорежется голос
31 июля 2002
Многие руководители заводов и фабрик считают, что в сегодняшней ситуации банкротство - это практически смерть, а не выздоровление предприятия. Редко, мол, кто выживает после введения процедуры несостоятельности, потому что назначенный судом арбитражный управляющий в первую очередь думает не о том, как бы спасти предприятие от разрухи, а как бы поскорее расплатиться с долгами. И расплачивается порой ценным имуществом предприятия, выставляя его на конкурсные торги.
Принятый Госдумой РФ и Советом Федерации проект нового закона о банкротстве, который сейчас находится на подписи у президента Владимира Путина, содержит, с одной стороны, больше гарантий от посягательства на права собственников. Так, в частности он предусматривает такую форму соглашения собственников и кредиторов, которая принята во многих цивилизованных странах - возможность самого предприятия-должника прибегнуть к процедурам банкротства. Вводится процедура досудебного разрешения споров кредитора с акционерами. А кредиторы получают право инициировать дело о банкротстве лишь после того, как ими были предприняты все меры по принудительному истребованию (исполнительное производство доведено до стадии ареста и реализации имущества должника), но они не дали результатов ввиду отсутствия денежных средств на счетах должника.
А вот об ослаблении роли государства в регулировании процедур несостоятельности и банкротства, о чем много говорилось на прошлогодней Всероссийской научно-практической конференции "О государственном регулировании процедур несостоятельности (банкротстве) в условиях современной российской экономики" (кстати, эта конференция проходила в Казани), говорить не приходится. Если новый закон вступит в силу, то чиновники смогут оказывать еще большее влияние на процесс банкротства.
- Государство, как кредитор по обязательным платежам, войдет согласно проекту закона в общую очередь при процедуре конкурсного производства, - говорит заместитель председателя Комитета РТ по делам о несостоятельности и финансовому оздоровлению Искандэр Ихсанов. - Это положение уравнивает в правах государство с конкурсными кредиторами, имеющими право голоса.
Этого как раз и опасаются директора предприятий, полагая, что новый закон в первую очередь будет защищать права государства на всех этапах банкротства, а не собственников. И уж если Федеральной службе финансового оздоровления разрешается требовать предъявления финансовых документов у предприятий, активы которых превышают 100 миллионов рублей, то где гарантия, что коммерческие тайны не окажутся в руках конкурентов? В общем, и в новом законе есть лазейки... для чиновников и нечестных кредиторов.
Со вступлением нового закона в силу арбитражным управляющим придется отвечать (сейчас в республике работают 150 арбитражных управляющих) за все неэффективные процедуры оздоровления своим капиталом. Это шаг вперед по сравнению с ныне действующим законом. Арбитражному управляющему придется взвешивать каждый свой поступок, чтобы предприятию не стало еще хуже от "пилюль". Причем за его ошибки будет нести ответственность и саморегулируемая организация, которая сейчас называется гильдией арбитражных управляющих. Какой статус получит саморегулируемая организация, пока неизвестно, но ее роль значительно повышается и не только в усилении ответственности за членов своей организации. Только гильдии дано право аттестовывать арбитражных управляющих (правда, их деятельность по-прежнему будет под контролем Федеральной службы финансового оздоровления). Ну а чтобы стать арбитражным управляющим, нужно иметь два года стажа на руководящей работе (по действующему закону - 5 лет), быть членом гильдии, то есть саморегулируемой организации, и не иметь судимости.
И еще одно новшество - усиливается ответственность за преднамеренное банкротство. Ну а меру наказания руководителей предприятий и недобросовестных коммерческих кредиторов, инициировавших умышленное банкротство, сможет определить только суд.