807
Танец нанайских мальчиков
17 июня 2002
Интересно, что автор этого заявления его никак не комментирует и продолжает призывать к созданию новых рабочих мест в сфере среднего и малого бизнеса в Челнах. Молчание Муратова в ответ на заявления его вчерашнего коллеги означает, вероятно, что он абсолютно уверен в своей правоте. Но Когогин продолжает доказывать, что сокращений не будет, а участвовать КамАЗу в программах по созданию новых рабочих мест не нужно. И так, мол, много сделали для города. И чем больше горячится новый топ-менеджер, тем больше появляется сомнений даже у сторонних наблюдателей.
Ни для кого не секрет, что ситуация на КамАЗе почти аховая. Предприятие вновь находится в паутине долгов - величина их оценивается, как минимум, в два раза больше, чем называется официально. Несколько недель назад наша газета высказала мнение, что эта цифра уже превысила 15 миллиардов рублей. Учитывая, что оно не вызвало особого волнения господина Когогина, можно предположить, что он с этим согласен или, по крайней мере, знает, что реальная цифра еще выше.
Таким образом, реструктуризация, которую проталкивали всеми силами при Муратове и Шаповальянце, усилиями менеджеров компании сведена почти к нулю. Разбежались все потенциальные инвесторы, которые могли бы помочь и деньгами, и технологиями. И, судя по ситуации, они не скоро вернутся. Соглашение с МАЗом - главным конкурентом на российском рынке, заключенное неделю назад в Минске, выглядит как желание оттянуть неминуемую потерю рынка.
Программа продаж провалена. Даже то, что производит предприятие, не находит своего потребителя. И не случайно Когогин в первую очередь сменил менеджеров, отвечавших за продажи и закупки. Предприятие плохо контролирует рынок собственных запчастей, которые в баснословном количестве пиратским способом изготавливают все кому не лень, кроме самого КамАЗа. Однако Сергей Анатольевич в интервью "Вечерним Челнам" почему-то не без гордости заявил, что стоит посмотреть, сколько вокруг продают этих самых запчастей, чтобы понять, что КамАЗу этим заниматься не стоит. Это выступление должно вызвать вздох облегчения у криминальных структур, неплохо зарабатывающих на воровстве комплектующих с самого предприятия, и у серых производителей, на чьи интересы не намерен покушаться новый гендиректор.
Линию прежнего гендиректора Ивана Костина Сергей Когогин намерен продолжить и в другой сфере. Он уже успел заявить, что очередного изменения структуры КамАЗ больше не переживет. Правда, здесь есть одна неувязка: уже озвучена цифра в тысячу лишних управленцев, которые, как грибы, расплодились на предприятии в последние год-два. Если они лишние, то их надо бы сокращать, но, не меняя структуры управления, это сделать будет почти невозможно. Значит, либо КамАЗ и далее намерен кормить явно лишних менеджеров (чьи оклады, кстати, начинаются от тысячи долларов), либо все-таки со структурой что-то будут делать, а излишки управленцев - сокращать.
Вот мы и подошли к страшному, как оказалось, для нового гендиректора слову - "сокращение". Красиво названное "оптимизацией численности", сокращение людей на КамАЗе изначально вроде бы входило в планы Когогина. Трудно себе представить, что человек, три года управлявший экономикой республики и заседавший от ее имени в совете директоров автопредприятия, имел в виду под этим термином, например, увеличение числа занятых на производстве и в управлении компанией. Впрочем, его прошлое положение обязывало и хорошо знать все проблемы предприятия, и осведомлять о них не только первых лиц республики, но и общественность, чтобы не вышло так, как вышло. Со сменой гендиректора, однако, все стали делать вид, будто бы раньше о возникших на автогиганте проблемах и не подозревали. Но это в прошлом. А в будущем - оптимизация численности. Какой же она будет?
Финансовая ситуация сейчас такова, что уже сегодня компания не в состоянии своевременно платить имеющимся работникам зарплату. Поиск инвесторов и стратегических партнеров потребует приведения всех параметров предприятия к мировым стандартам. Вот и следует, видимо, на них ориентироваться.
Трудно сказать, откуда Равиль Муратов взял цифру в 15 тысяч лишних человек. Во всяком случае, сам он ссылается на анализ, который провела некогда всемирно известная "Скания". Шведский концерн собирался стать партнером КамАЗа в производстве двигателей, но ужаснулся ситуации на предприятии. И эта реакция стала сигналом для других компаний в Европе. Сама "Скания" производит 110 тысяч грузовых автомобилей и автобусов в год, а на ее производствах занято 23 тысячи человек. Нетрудно прикинуть, что на одну выпускаемую единицу техники приходится 0,2 человека. На КамАЗе же в выпуске одной машины задействовано почти в десять раз больше - 2,2 человека. Таким образом, при самых радужных перспективах автозавода, чтобы производить и продавать в год, например, аж 30 тысяч автомобилей, ему, по меркам "Скании", необходимо не более 6 тысяч человек. И если сегодня там работает 56 тысяч, значит, в ближайшие годы за воротами могут оказаться 50 тысяч камазовцев. Правда, в продвинутых западных компаниях слишком далеко зашли технологии, чего не скажешь об их челнинском собрате, где столь массового высвобождения наверняка не будет.
В качестве примера для оценки перспектив можно взять немецкую компанию "МАН Нутцфарцойге", имеющую пять заводов в Германии и два - в Австрии. Это предприятие уже много лет присутствует на восточноевропейском рынке и хорошо известно нам своей продукцией. На момент начала преобразований на КамАЗе компания производила 41 тысячу грузовиков и автобусов в год и обеспечивала работой 26,6 тысячи человек. Это примерно 0,6 человека на единицу продукции. При таком подходе на КамАЗе может сохраниться до 18 тысяч человек, а под сокращение в процессе оздоровления компании должны попасть 38 тысяч работающих. Но даже если в Челнах решат восстановить пропорции былых времен, когда на 110 - 120 тысяч автомобилей в год приходилось 137 тысяч работающих, то все равно потребуется решать вопрос о трудоустройстве более 25 тысяч человек.
Что же из этого следует? Прежде всего, не исключено, что Равиль Муратов всего лишь закинул пробный камень, назвав заведомо более низкую цифру будущих сокращений. Чтобы, так сказать, разбудить челнинские власти и вынудить их в приоритетном порядке начать развивать новые виды бизнеса, прежде всего в производстве, куда бы могли перейти специалисты с КамАЗа. Среди наиболее близких им видов деятельности могло бы стать освоение производства запчастей, что, кстати, на руку самому автогиганту.
Сергей Когогин наверняка знает, что его вчерашний коллега по правительству даже многого недоговаривает, но из каких-то соображений решает дезавуировать в полном объеме все заявления первого вице. Возможно, ему стало обидно, что столь радикальные мысли, которые могут быть с восторгом встречены зарубежными компаниями, имеющими намерения все-таки попытать счастья на ниве дружбы с КамАЗом, сделал не он? Но, публично отвергая саму мысль о сокращениях на предприятии, отрицая важность изменений в системе и структуре управления, Когогин решает предстать в глазах деловых кругов не очень высоким профессионалом - не осознавать этого он не может.
Есть вероятность, что новый гендиректор просто хочет снять с КамАЗа заботу о создании новых рабочих мест в Челнах и максимально переложить ответственность за неминуемые сокращения на правительство республики. И именно поэтому он так активно повторяет везде, что версия о необходимости сокращения штатов исходит не от него, а от вице-премьера. И чем чаще он клянется в отсутствии у него каких-либо планов по оптимизации численности работающих, тем больше народ осознает, что это будет. Такова психология наших людей, таков печальный опыт. Не исключено и третье: новый гендиректор КамАЗа никогда не отличался решительностью, вот и в этот раз он просто оказался не готов к разговору на столь щекотливую тему и очень бы хотел сбить волну вопросов, которые вызвали в общем-то лукавые цифры от Равиля Муратова.